Ее любовь

Эх, как бурен цыганский танец
 Бес-девчонка: напор, гроза
 Зубы — солнце, огонь — румянец
 И хохочущие глаза
 Сыплют туфельки дробь картечи
 Серьги, юбки — пожар, каскад
 Вдруг застыла, и только плечи
 В такт мелодии чуть дрожат
 Снова вспышка! Улыбка ленты
 Дрогнул занавес и упал
 И од грома аплодисментов
 В преисподнюю рухнул зал
 Эх, и счастлив, наверно, тот
 Кто любимой её зовёт
 В чьи объятья она со сцены
 Лёгкой птицею упорхнёт
 Только видеть бы им, как она
 В перештопанной шубке своей
 Поздней ночью спешила она
 Вдоль заснеженных фонарей
 Только знать бы им, что сейчас
 Смех не брызжет из чёрных глаз
 И что дома совсем не ждёт
 Тот, кто милой её зовёт
 Был январь, и снова январь
 И опять январь, и опять
 На стене уж седьмой календарь
 Пусть хоть 70 — буду ждать, буду ждать
 Ждать и жить! Только жить не просто
 Всю себя искусству отдать
 Горю в пику не вешать носа
 В пику горю любить и ждать
 ♪
 Но свершилось: сломался, канул
 Срок печали. И за окном
 В дни 20-го съезда грянул
 Животворный весенний гром
 Сколько было январей со стужей
 Сколько было календарей
 В 23 — распростилась с мужем
 В 40 — муж... муж возвратился к ней
 Снова вспыхнуло счастьем сердце
 Не хитрившее никогда
 А сединки, коль приглядеться
 Так ведь это же ерунда
 Эх, как бурен цыганский танец
 Бес-цыганка: напор, гроза
 Зубы — солнце, огонь — румянец
 И хохочущие глаза
 Говорят, что любовь цыганок
 Это ж пылкая цепь страстей
 Это пошлая ложь!
 Всем бы так вот любить мужей